Steve Morse, «Gitarre & Bass», November 2005 (рус)

3 сентября 2005 после концерта в Дюссельдорфе Стив Морс любезно согласился дать интервью нашему изданию.

- Концерт был классным, публика осталась довольна.

- Согласен с вами. Вы поэтому исполнили две композиции нового альбома Rapture Of The Deep?

- Нет. Дело в том, что наш продюсер Майкл Брэдфорд прибыл сюда из Калифорнии специально для того, чтоб оценить наши труды. В настоящий момент он обсуждает со звукозаписывающей компанией нюансы предстоящей работы. Мы хотели продемонстрировать ему наш новый материал на концерте.

- И как?

- Все прошло отлично. Эти композиции отлично подходят для исполнения в больших залах.

- Наверно для каждого музыканта это волнительный момент, когда он впервые исполняет новые песни перед широкой аудиторией.

- Вы правы. Это и радостно и тревожно одновременно. Кстати, полностью новый альбом я еще не слышал. Мне дали прослушать только одну песню только лишь за тем, чтоб уговорить меня на интервью.

- Значит, в заключительном этапе работы над вашим альбомом обошлись без вашего участия?

- Мы намеренно не вмешиваемся. У каждого из нас свое видение конечного результата. Порой мнения настолько различаются, что это напоминает хаос. Мы решили целиком и полностью довериться Майклу Брэдфорду. Он прекрасно со всем справляется, он профессионал в своем деле. Наша работа – музыка, а все остальное ложится на его плечи.

- Наверно для того, чтобы творить, нужен особый настрой, вдохновение? Нужно особое состояние души, чтобы что-то получалось?

- Чтобы что-то получалось, нужно просто уметь расслабляться и отдыхать. Ну, высыпаться, в первую очередь. Приступать к этой работе надо как следует отдохнувшим. У нас отличная команда, поэтому у нас все получается. Иначе и быть не может.

- На какой из альбомов Deep Purple похож «Rapture Of The Deep»?

- Это самая простая запись, не считая «Purpendicular». Работа длилась около трех недель. Группа из пяти человек работала целыми днями с утра до вечера. Вначале мы просто экспериментировали со звуком, пробовали разные варианты, делились идеями. Потом уже начали появляться какие-то конкретные мысли, которые мы прорабатывали, задерживаясь в студии до поздней ночи. Иногда приходилось давать задний ход, что-то переделывать, дорабатывать. Сама запись шла очень быстро. Мы потратили уйму времени на подготовку композиций, которые затем записывали в один момент. Альбом «Purpendicular» записывался дольше, потому что у нас еще не было своего продюсера, и мы сами выполняли весь фронт работ. Оба альбома одинаково хороши с музыкальной точки зрения, они иллюстрируют наше состояние на тот момент, когда это все писалось.

- Не кажется ли тебе, что в «Rapture Of The Deep» твое блюзовое влияние, а так же влияние рок-музыки южных штатов не слишком заметны?

- Может и так. Наверно не мне об этом судить. Работая с Deep Purple, я всегда стараюсь предложить ребятам свои новые идеи, поделиться своими соображениями. Теперь мы имеем дело с Майклом Брэдфордом, которому тоже приходится доказывать, чего мы стоим. К счастью, он уже и сам это понял.

- Как повлиял на группу уход Джона Лорда и появление в ней Дона Эйри?

- Дон Эйри – фанат творчества Джона Лорда, так что на музыкальных творениях группы эти изменения практически не отразились. Кроме того Эйри – профессионал своего дела и понимал нас с полуслова. С Джоном было так же легко работать – ему не нужно было диктовать, как и что делать. Нужно было просто не мешать ему, и нас это вполне устраивало. Джон Лорд сразу принимался за разработку моих еще только приблизительных идей, а Эйри больше по вкусу рок-н-рольная направленность в музыке.

- Это оказало влияние на вашу сегодняшнюю манеру написания композиций?

- В какой-то мере да. У каждого музыканта свой стиль работы с музыкой, это, безусловно, отражается на конечном результате. Если бы мы записали новый альбом с Джоном, то звучание бы неизбежно было другим. Дон – любитель экспериментировать со звуком. Он пробовал использовать различные синтезаторы, с ним интересно импровизировать, впрочем, как и с Джоном. В середине песни «Rapture Of The Deep» заметны этнические мотивы – это новаторство целиком принадлежит Дону. В дальнейшем мы трудились над этим все вместе, кое-то переделали, добавили гитару (долго думали, куда ее вставить). У Дона своеобразная и потому очень узнаваемая манера игры, и именно в этой композиции его влияние особенно заметно. Дона Эйри и Джона Лорда бесполезно сравнивать, они оба стали незаменимыми участниками в группе, каждый со своим уникальным стилем.

- Как вы в этот раз записывали гитарные партии?

- Очень забавным способом (смеется). Мы поместили в туалете студии маленькую колонку (дело в том, что надо было как-то приглушить звук, а никакого другого свободного помещения больше не было). Мы собирались работать одновременно, а студия Майкла оказалась слишком мала для наших экспериментов. Идея с туалетом мне не очень нравилась, кроме того все равно пришлось затариться очень большим количеством полотенец, чтобы хоть как-то уменьшить звук.

Положение осложнялось тем, что наш менеджер постоянно отлучался в туалет, чтобы позвонить по телефону. Меня очень раздражала мысль, что я своей игрой должно быть очень мешаю ему разговаривать. Сейчас об этом смешно вспоминать. Звук оставлял желать лучшего, потому что там акустика никакая – звуковые волны резались о стеклянную дверь, все это действовало мне на нервы. Потом дело пошло лучше. Майкл с помощью эквалайзера добился более качественного звучания. Я не питал иллюзий относительно наших затей, мне казалось, что в результате получится нечто ужасное. Однако, как видите, мои страхи оказались напрасными – гитарная партия в альбоме действительно записывалась в туалете (смеется).

- Потом были гитарные наложения?

- Для пары вещей соло записывалось потом, в остальном же – это полностью наше живое исполнение. Эти два исключения были сделаны из-за того, что Ян Пэйс постоянно сбивался с ритма из-за слишком громкой гитарной партии.

- В последнее время ты стал пользоваться аппаратурой фирмы Engl, хотя раньше отдавал свое предпочтение другим компаниям. В чем причина этой перемены?

- Эту фирму мне посоветовал мой гитарный техник Michael Berger. Он хорошо в этом разбирается, и я ему доверяю. Однажды он спросил меня, не думаю ли я, что лучше использовать усилитель фирмы Engl. Я тогда как раз собирался закупаться новой аппаратурой.

- А что с прежней было не так?

- Там были свои нюансы. Я пользовался разными усилителями и в Deep Purple, и Steve Morse Band, и Dixie Dregs. Однажды я услышал, как звучит усилитель Marshall и решил его использовать в Dixie Dregs. Начало было вроде неплохим, но уже на следующий день я был недоволен своим приобретением. Что касается усилителей Engl, они удобны тем, что в них есть большое количество разных программ, да и дизайн у них намного лучше. Вначале я их хотел взять только из-за внешнего вида, но когда я попробовал их в деле, результат мне понравился. Я высказал кое-какие свои пожелания к данной модели, прежде чем производитель присвоит ей мое имя. Так началось наше сотрудничество с Engl. Эти усилители позволяют добиться идеального звучания, а это то, что нужно любому музыканту. С усилителями других фирм все было намного сложней. Даже наш звукорежиссер, послушав нас, высказался в пользу Engl.

- Итак, новая модель уже готова?

- Остались кое-какие детали.

- Хочу задать тебе вопрос относительно твоей гитары. Прежде твой инструмент был синего цвета фирмы Music Man, теперь же у тебя какая-то другая модель.

- Эта гитара того же производителя – Ernie Ball/Music Man, называется Y2d, что расшифровывается как «why two decades», ну что-то типа «почему Music Man ждали двадцать лет, прежде выпустить эту модель гитары». Звучание нового инструмента ненамного отличается от моей старой гитары, но эта модель несколько иной формы, к тому же звукосниматели здесь другие. На самом деле меня покорил цвет, я еще ни у кого не видел такой яркой и красивой гитары, как моя. Я экспериментировал с лаком разных тонов, а потом родилась идея сочетать натуральные оттенки дерева с ярко-фиолетовым цветом. Компания мне прислала пробный экземпляр, и результат меня порадовал. Они спрашивали, хочу ли я сделать резкий переход от одного цвета к другому, но я ответил, что не хочу никаких контрастов. Тогда они предложили сделать постепенный переход, как на моей старой гитаре, и я ответил, что такой вариант мне подходит. Вот так появилась моя ярко-фиолетовая гитара. Еще я отказался от четвертого звукоснимателя, так как я к нему очень редко прибегаю.

- А как называется ваша гитара?

- «Y2d - Purple Sunset». Скоро эта модель появится на прилавках музыкальных магазинов и ее сможет приобрести любой желающий.

- Ты в составе Deep Purple уже десять лет. Какие песни тебе исполнять приятней всего?

- Мне сложно выделить какую-то одну песню, каждая хороша по своему, на каждую было потрачено много усилий, поэтому они все для меня любимые. Ричи Блэкмор – известный гитарист и композитор с именем. На первый взгляд мелодии могут показаться простыми, поэтому их так приятно играть. Пришли на ум такие песни, как «Perfect Strangers», «Lazy» и «Smoke On The Water». Их можно сыграть на любой гитаре и получить при этом массу удовольствия. Есть так же много хороших песен Deep Purple, которые сочинили без меня (смеется), но их так же приятно исполнять. Эта группа уникальна тем, что их песни никогда не приедаются, не выходят из моды, не устаревают. Мне не надо заморачиваться со звуком, этим занимаются мои помощники, мне же остается только играть и получать от этого удовольствие. Мне нравятся как очень простые мелодии, так и более сложная музыкальная структура. Мне интересно сочетать простые вещи с виртуозными соло.

- Из всех четырех гитаристов Deep Purple только ты и Блэкмор проявили себя как композиторы. Если сравнивать вас, двух великих гитаристов-композиторов нашего времени, в чем отличие эпохи Стива Морса от эпохи Ричи Блэкмора?

- Мне вспомнился мой приход в Deep Purple. Моим образцом для подражания в то время была «Machine Head». Члены команды снабдили меня записями, по которым я должен был выучить все партии. Надо отметить, что звуком я был несколько разочарован – в моем представлении музыка Deep Purple была чем-то иным. Например, орган напоминал обыкновенный синтезатор с усилителем. Это совсем не то, с чем я привык ассоциировать группу, и я стал предпринимать попытки возродить ее старое звучание. «Woman From Tokyo» теперь исполнялась без медленной средней части, которую я очень любил, а песня «Hush» вообще исчезла из их репертуара. Я был этим очень расстроен. Я восклицал: «Что вы делаете! Это же отличная песня, давайте вновь станем ее играть, придадим ей современное звучание, немного поработаем над ритмами и вперед!» Мне хотелось добавить Deep Purple больше акустики, например, как у Gallows Pole и Led Zeppelin. Мне нравится различная структура музыки, я хотел добавить разнообразия в наш репертуар. В какой-то мере мне это удалось.

- Стив, спасибо за то, что уделили нам время.

- Всегда к вашим услугам.